В этой теме нет ответов

[gener]

- Николаич! Ты заснул там, что ли? – Пашка пнул напарника локтем.
- А! Что такое? – Задремавший, было, Николаич испуганно озирался по сторонам.
- Спать дома надо было. Штурманить кто за тебя будет?
- От, блин. Сморило что-то. Сделай попрохладнее. – Николаич одел очки и поднял упавший с колен атлас. – Мы уже в Рязанке?
- Ага. Поворот на Михайлов проехали. Километров через десять нам сворачивать.
Потрепанный жизнью 4-раннер несся по разбитой за зиму трассе, наматывая на грязевой протектор унылые версты рязанской глубинки. Выехали затемно, путь предстоял неблизкий. Николаич уже два раза засыпал, да и Пашку клонило в сон. Отвык за зиму организм от ранних побудок и дальних поездок, не хотел включаться в новый поисковый сезон.
Пейзаж за окном радовал глаз. На севере Подмосковья еще лежал на полях серый, испещрённый грязными оспинами снег, земля звенела льдом от прикосновения наточенного лезвия фискаря, а здесь, километров на двести южнее, поля уже полностью очистились зимних воспоминаний, кое-где шла вспашка, где-то зеленели озимые. Только на северных склонах холмов да в лесных низинках белели одинокие сугробы, последние солдаты уходящей зимы.
У маленького кладоискательского коллектива, состоящего из Пашки и Николаича, открывать сезон в Рязанской области стало хорошей традицией. В прошлом году удалось выбраться на День Космонавтики, 12 апреля. Снег уже практически сошел, и земля тогда сантиметров на сорок уже оттаяла. Правда, они чуть не засадили свой внедорожник – заезжали на поле ранним утром, но выглянувшее солнце превратило крепкий по ночному морозцу грунт в раскисшее болото. Колеса по ступицы уходили в коричневую жижу, с трудом дотянули до покрытого снегом места – там не оттаявшая еще земля могла спокойно держать двухтонный агрегат. Извазюкались тогда страшно.  Таджики на мойке долго ругались на своем диалекте, когда Пашка обрадовал их своим визитом. Зато заслуженной наградой в тот раз стала распашка уделов. Похоже, удалось зацепить растасканный трактором кошелек – подняли больше тридцати серебряных монет. В этом году планировали обновить рекорд. Хотя, какое там планирование. Кладоискательство дело такое – бывает, повезет, а бывает, и нет. Но надежды все равно были самые радужные.

* * *
Дед стоял на краю поля. Откуда он появился, так никто и не понял. Только что его не было, а вот стоит, наблюдает. В ушанке, телогрейке, армейских кирзачах и галифе годов пятидесятых. Рядом с дедом, щипая редкие зеленые побеги, переминалась белая коза. Пашка отложил прибор и пошел общаться с аборигеном.
- Здорово, отец.
- Здорово, коли не шутишь. – Дед усмехнулся и понимающе кивнул на металлоискатель. - Радиация, али что?
- Да нет. - Пашка достал пачку Кента, закурил сам и угостил деда. – Монетки мы старые в земле ищем. Увлечение такое.
- Москвичи! – Понимающе-уважительно проговорил дед. – Увлечение! Только откуда ж здесь монеты. Здесь их и не было отродясь.
- Так ярмарка, отец, была у вас в селе. Лет сто назад. Торговали тут скотом, товаром всяким. Так и теряли люди монетки. А мы, видишь, находим.
Пашка достал из кармана горсть медяков. К сожалению, это был весь улов за целый день. Все «удельные» места в районе, которые он отмечал на картах всю зиму, «не сыграли». Куда-то просто не проехали из-за разлившихся ручьев, где-то наткнулись на карьер, а в одном месте, вообще, на коттеджный поселок, непонятно для кого отстроенный в этой глуши. Усталые и раздраженные, чтобы не ехать в Москву пустыми, копатели решили заскочить на небольшую ярмарку, которая, хоть и билась уже несколько лет, но все еще не иссякла хабаром.
Дед изучил монетки на Пашкиной ладони и разочарованно хмыкнул.
- Вона как. Только что же оне зеленые-то все? И не видно ничего. Оне-ж белые обычно, да с портретами царицыными.  
Пашка насторожился.
- Это где-ж такие попадаются, с портретами?
- Знамо где, на огороде. Как картошку сажать, так обязательно одна-другая, да попадается.
- Неужели? – Заинтересовался Пашка. – Прямо таки каждый и попадается?
Дед посмотрел на козу, словно пытаясь в ее выпученных глазах найти подтверждение свои словам.
- Ну как, когда каждый, когда и через год. Кто считает-то?
- А куда деваете? – Пашка угостил деда новой сигареткой, и пока тот прикуривал, нащупал в кармане рацию и несколько раз нажал на тангетку, призывая внимание напарника. Краем глаза он увидел, что Николаич принял сигнал и двинулся к нему.
Дед тем временем задумчиво затянулся.
- Да, раньше-то в селе детишек было. Выйдешь, бывало, во двор, а оне так бегут за околицей, разбойники.
- В смысле, детям раздаете? – Пашка пытался вернуть деда к теме монет с портретами.
- Ну да. – Согласился дед. – А куда их девать-то? Хлеба то на них не купишь.
Подошел Николаич. Угрюмо встал рядом.
- Послушай, отец. – Пашка пытался найти правильные слова. – А можно мы с другом по твоему огороду пройдем? Картошку же еще не сажали? Может, найдем парочку. Тебе все равно, а нам радость.
Дед насторожился.
- Да ты не бойся, мы огород не разорим. Ямки закопаем, все аккуратно будет.
- Аккуратно? – Дед задумался. – А, чего уж там. Все равно уже и не моё, чай. Копайте.
Пашка, не желая упускать удачу, дожимал деда.
- А что, прямо сейчас можно? Где огород-то?
- А вона. – Дед махнул рукой в сторону деревни. Пойдем, покажу.
Пока Николаич собирал приборы и перегонял внедорожник поближе к дому щедрого аборигена, Пашка шел по полю с дедом (и козой) и старался поддерживать беседу, чтобы дед, не дай Бог, не передумал.
- А почему «не моё»? Отбирает кто?
- Да нет. - Грустно вздохнул дед. – Сын на днях в город меня увозит. Говорит, пора тебе, отец, как человек пожить на старости лет. Чтобы с фаянсом в нужнике, да в телевизоре чтоб программ под сотню. А оно мне надо? Я и так привык. А он и слушать не хочет. Дом, говорит, продадим, а деньги не счёт положим. Одним словом, совсем москвич стал.
Пашка сочувствующе покивал.
- А может это и лучше. В городе-то комфортней.
- А то я этого комфорта не видел. – Хмуро пробубнил дед. – Жил я здесь с рождения, да и помер бы тута. А так мука одна с этими переездами.
Дальше шли молча.

* * *
Николаич растерянно стирал чернозем с профиля императрицы.
- Ишь ты, не соврал дед. – Пашка воодушевленно скакал рядом. – И правда, с «царициным портретом». А сохран-то какой, сохран! Кладовая, не иначе!
- Не бузи. – Буркнул Николаич, убирая монету в карман и надевая наушники. – Копай давай. Стемнеет скоро.
Следующему повезло Пашке. Е-трак высоко пискнул в «уши» и уверенно выдал 01-50.
- Похоже у меня клюнуло!
Пашка торопливо перебирал землю и, наконец, нащупал пальцами цель.
- Опять Катька! Николаич, распашка, не иначе!
Его напарник только еще больше сосредоточился на экране своего прибора.
Третья монета опять досталась Пашке. И опять – Екатерининский рубль.
- Ты смотри, а! Видишь дугу зеленую на монете? Так бывает, когда они одна на одной лежат в горшочке.  Это же кладуха, Николаич!
На крыльце появился дед и побрел к ним. Пашка торопливо убрал находку в карман.
- Ну что, есть что? – С любопытством спросил дед.
- Да пока нет. – Отвечал Пашка. – Ходим… Кладоискательство, отец, дело непростое. Это ведь наука целая. Вон, какие приборы изобрели. Техника!
Дед отвел глаза.
- Тута оно вон как, хлопцы. Вы пока в дом пойдите, чайку попейте, передохните. Сын звонил, он уже мимо станции проехал, скоро будет. Я скажу, вы племянники Нюрины, сестры моей двоюродной. А как он уедет, так и дальше копать пойдете.
Стало понятно, что дед не хочет сердить сына.
Когда приятели зашли в дом, глаза у них разбежались. На подоконнике стоял самовар (братья Баташевы – успел разглядеть Пашка), на старинном комоде возвышалась пара бронзовых подсвечников (Юдин, не иначе). Антикварного добра было столько, что только на опись ушло бы не меньше дня.
- Ничего себе! – Воскликнул Пашка. – Да тут прям музей.
- Ох-хо-хо, - Прокряхтел дед. – А кому оно нужно-то? Сейчас всем фаянс подавай, да эту, как его, плазму. Дед достал из серванта (дуб, конец 19 – начало 20) чашки и заварной чайник. Кладоискателям ничего не оставалось, как постараться забыть на время о распаханном в огороде кладе и постараться соблюсти приличия.

* * *
- Принимай гостей, батя! – Появившийся в дверях мужчина одет был не бедно, и на дурака похож не был.
«Этот покопать не даст. Сделал бы свои дела, да свалил бы поскорее» - Подумал Пашка.
За мужиком в дом вошла юная парочка.
- Вот, батя, покупателей на нашу халупу привез. Будут тут все смотреть, а мы пока чайку с тобой попьем.
Кладоискателей сын, вроде как, и не заметил сразу, так, скользнул взглядом. Видно было, что ему гораздо важнее, понравится ли дом его гостям.
Пашка с любопытством разглядывал будущих обладателей «домика в деревне». Типичные представители офисного планктона. Кофточки-толстовочки с последней распродажи. У «мужа» очки в «модной» оправе, у жены – автозагар. Оба молодые, лица противные,  привередливые. Пашке захотелось плюнуть на пол, но он сдержался. Выглянул в окно. Так и есть – мазда три. Уж насколько он не любил клерков, но те из них, которые покупали третьи мазды – совсем его из себя выводили. Самая наглая и противная категория. Это не то, что обладатели «Фокусов», эти типа с претензией. Тьфу.
- А крыша не течет? – мужская часть покупательского коллектива глубокомысленно уставилась в потолок.
- Да какой там, мы в том годе с батей ее заново переложили. Ни капельки не просочится. Сделано на века. – Сын постучал кулаком по стенам. – Раньше ведь на совесть делали, не то, что нынче – сплошной брус-каркас. Здесь стены дышат. – Он глубоко втянул ноздрями воздух.
- А туалет где? – Писклявым голосом спросила женская часть покупателей.
- Туалет на улице, правда. Это да… – Мужик грустно вздохнул, но тут же воспрял. – Но! Просторный, теплый, с электричеством. Включил лампочку – и сиди, газеты читай.
Гостья поморщилась. Её муж придирчиво лазил по углам, что-то фотографируя на коммуникатор последней модели. Тронул Николаича за плечо: «Вы позволите?»
Запечатлел в память телефона древнюю, покрытую краской электрическую розетку, и недовольно покачал головой.
- Иван Никанорыч, я, конечно, все понимаю. Но четыреста тысяч это никак не может стоить. Максимум – двести пятьдесят.
- Да, но пятьдесят соток земли. Причем, не какой-нибудь садоводческой. А самой что ни на есть ПМЖ!
- И от МКАДА двести километров…
- Хорошо. - Иван Никанорыч сделал вид, что сдался. Давайте - ни мне, ни вам. Триста пятьдесят со всей обстановкой. Посмотрите, какой комод! Антиквариат!
Кладоискатели, затаив дыхание следили за торгом.
- Чтобы этот антиквариат отсюда вынести на помойку, мне еще тысяч десять заплатить придется. – Покупатель поправил очки. Давайте триста двадцать и ваше оформление. По рукам?
Иван Никанорыч задумался ненадолго, а потом махнул рукой.
- А, ладно. Договорились.
Дед, который за все это время не сказал ни слова, грустно сидел в уголке под иконами. Когда его сын с покупателями, обсуждая детали предстоящей сделки, вышел на улицу, он встал с лавки и пошел снова ставить чайник. Казалось, за эти несколько минут, пока сын продавал его дом, он постарел лет на десять.
За окном взревел мотор, и, отчаянно буксуя в луже навоза, мазда выехала со двора.
В дверях появился Иван Никанорыч.
- Ну что батя, дело сделано! Нашли мы таки покупателей на твою халупу. Сейчас мы обмоем это дело как следует, а завтра и собираться начнем потихоньку, так?
Старик грустно вздохнул.
Сын повернулся к копателям, только сейчас их заметив.
- А вы, молодые люди, кем будете?
- А это Нюрины… - Начал объяснять дед, но Пашка его перебил.
- Так мы тоже покупатели. Не хотели, правда, вмешиваться в разговор. Нам вот тут Никанор…
- Иванович. – Шепнул Николаич, глядя в раскрытое пенсионное удостоверение на подоконнике.
- Нам вот тут Никанор Иванович дом показывал, когда вы приехали. И мы с ним практически пришли к консенсусу. Правда? – он посмотрел на деда.
Тот растерянно закивал. Николаич испуганно смотрел на напарника.
- Так вот. Дом этот покупаем мы. И чтобы не утомлять вас лишним торгом, давайте остановимся на первоначальной вашей цифре: мы даем четыреста.
- Во как! – Растерялся сын. – А что же я этим скажу? – он кивнул на дверь.
- Да так и скажите. Что, мол, нашлись понимающие люди и предложили адекватную цену. У вас ведь пятьдесят соток, так?
- Так.
- Дом в хорошем состоянии, так?
- Так.
- Крыша новая?
- новая.
- Ну вот.
Сын призадумался.
- Не, я так не могу. Я ведь людям пообещал уже. Мы   в среду у нотариуса договорились. На Бауманской.
- Хорошо. – Пашка занервничал. Пятьдесят соток. Так?
- Так.
- Новая крыша. Так?
- так.
- стены дышат, так?
- так.
Тогда – четыреста пятьдесят. – Сделал победный вывод Пашка. – Но! Ни копейкой больше. И оформление – на вас. В среду. На Бауманской.
Николаич округлил глаза. Сын крякнул. Дед перекрестился.

* * *
- Да ты пойми! Это же не дом, это чистая удача. Я лично о таком всю жизнь мечтал. Чтобы в деревне, подальше от Москвы. А тут еще и распашка рублевая в огороде. Ну, чем не инвестиция?
На обратном пути в Москву Пашка не умолкал.
- Я как увидел этого сынулю, так понял сразу – этот покопать нормально не даст. А уж эти клерки – тем более. Они-то про распашку быстро просекут, гуглом, небось, пользоваться умеют. Да и прибор сейчас в прокат взять не проблема. А уж когда я понял, что сынок на ночь остается, и распашку нам добрать не удастся, так совсем грустно стало. Понял, что надо что-то придумывать. Вот и решил…
Николаич угрюмо смотрел в атлас.
- А рыбалка какая там, наверное, а грибы! А уж селищ некопаных в округе! Представляешь, приехал на выходные, рыбку половил, водочки попил, дирхемов накопал – и ведь все это рядом, прямо за околицей. Красота ведь, а?
Николаич закрыл атлас и посмотрел на Пашку.

* * *
В следующую субботу, 4-раннер несся по М4. За рулем сидел Пашка, на пассажирском сиденье – его верный компаньон Николаич. В багажнике лежали документы, подтверждающие, что кладоискатели стали обладателями участка с домом в Рязанской области. Пашка светился от счастья и давил педаль газа до упора.
Николаич был, по обыкновению, хмур, но чувствовалось, что и ему не терпится оглядеть свои новые владения. В прошлое воскресенье он рано утром рванул на Улан-Батор. Там авторитетные нумизматы подтвердили подлинность выкопанной монеты, а также похвалили ее замечательный кладовой сохран. Такие экземпляры всегда были в цене. Продавать монету копатель не стал, но вернувшись из клуба, собрал деньги и поехал к Пашке. Упустить такую возможность не хотел даже осторожный Николаич.
Сзади раздался нетерпеливый гудок. Двухсотый «крузер» навис над древним 4-раннером,мигая дальним и сгоняя его с левой полосы. Ругнувшись, Пашка включил поворотник и не спеша перестроился, нарочно задержавшись немного между рядами, чтобы обломать торопыге кайф. В такой день не хотелось раздражаться на всякие мелочи.
Водитель Лэнд Крузера дождался, пока чадящий рыдван уступит дорогу и снова увеличил скорость. Пашка и Николаич удивились бы, узнав в водителе своего давешнего продавца – Ивана Никанорыча. Еще больше они бы удивились, если бы увидели, кто сидит на заднем сиденье. Там, удобно положив на колени ноутбук, развалился на кожаном диване их деревенский дед. Впрочем, деревенским его назвать было сложно сейчас. Дорогой пиджак, шикарные туфли, модные очки.
- Никанор Иваныч, - водитель посмотрел в зеркало заднего вида. – А можно в следующий раз без козы? Ну такая скотина тупая – просто сил нет. Как перевозить ее так, всю машину обгадить норовит. А поймать ее – так вообще нереально. Она как понимает, что мы переезжаем, так начинает носиться не хуже мустанга какого. Я с ней так намучался! И воняет после нее неделю!
- Ты Ваня, не понимаешь ничего в психологии. Коза - главнейший элемент! Только с козой мы добиваемся полнейшей аутентичности.
Машину тряхнуло на неровности и в багажнике гулко звякнуло. Это Юдинский подсвечник приложился к Баташевскому самовару. Там же, в багажнике лежал дедовский «прикид» - Кирзачи, галифе, телогрейка.
- Что там у нас, Ваня, по плану? Успеваем?
- Все в норме, Никанор Иваныч. В десять у нас Захаровский район. Домик прямо на краю поля. По спискам – там ярмарка. В хороший день – до десяти копательских команд приезжают. Выцепить лохов проблем не будет. Затем километров 40 в сторону. Там тоже бойкое место, погост с торжком. От деревни полкилометра будет, так что придется вам с Дуськой прогуляться. Там тоже гарантированно копают. А вот с третьим домом проблема была – дом то мы купили, как обычно, за копейки. Тысяч тридцать он нам обошелся. А вот с деревней не угадали – не копают там нигде в округе.
- И как же вы решили?
- Да просто все. На форуме кладоискательском зарегистрировались, да местечко и засветили, якобы случайно. Ну, какаликов, как положено, посеяли на полянке. Так там такое паломничество началось! Теперь с лохами и там проблем не возникнет. Там и по будням, бывает, приезжают.
- А рублей кладовых у нас много еще? Хватает?
- Пока хватает. Вы, главное, им особо расслабиться не давайте. В крайний раз – вроде нормально – только три успели найти, а на той неделе, помните? Вы и оглянуться не успели, как эти упыри целых пять штук надергали. Пришлось цену еще поднимать, торговаться. А это нервы.
- Молодой еще на нервы жаловаться. – Никанор Иваныч закрыл ноутбук. – «Покупатели» готовы?
Иван улыбнулся.
- А куда они денутся. Их в кризис уволили обоих, а им квартиру снимать, да кредит за мазду отдавать. Приедут четко по графику. Ну и я проконтролирую, если что.
- Это хорошо.
Никанор Иваныч посмотрел в окно. Посередине вспаханного поля виднелась одинокая фигурка.
- Ну что, пошел сезон копательский! А то я за зиму измаялся весь без дела. Да, Ванюша?
- Так точно, Никанор Иваныч! Только вы насчет козы все-таки подумайте. Воняет скотина.

* * *
На подъезде к деревне Пашка притормозил, глядя на поле.
- Ты смотри-ка, Николаич! Копают! А ну ка!
Он направил внедорожник по краю пашни.
- Здрасьте вам. – Пашка лениво вышел из машины. – А что это вы, молодые люди, здесь делаете?
Двое подростков с «аськами» и короткими фискарями в руках растерянно смотрели на Пашку.
- Значица так! Поле это – в бессрочной аренде. Арендатор – я. С сегодняшнего дня копать здесь запрещается.
Потом добавил солидно, по-фермерски:
- А то скотина ноги поломает!
Юные кладоискатели угрюмо побрели к оставленной на асфальте машине.
- Ты видел Николаич, а? Вот что значит стать деревенским! Каждый москвич тебя слушается и послушно поля освобождает. Ничего, мы здесь еще таблички наладим.
Пашка потянулся и посмотрел в сторону деревни.
Там, за ветхим забором стоял ЕГО дом, лежала ЕГО земля, в которой, до поры до времени, скрывался ЕГО клад екатерининских рублей, а может, и что-то еще интересное.
Он завел двигатель и хлопнул компаньона по плечу.
- А что, Николаич, хорошо ведь иметь домик в деревне!